Показать ещё... Слово регионализация широко зазвучало в 90-х годах, отражая резкое повышение роли регионов, регионального фактора в жизни России. На Западе это явление называют ростом регионализма как триады: а) самобытного "духа" региональных сообществ, их идентичности; б) движения (столетнего во Франции, а ныне глобального) за сохранение этого духа и самоуправление провинций, против жесткого централизма и мелочной опеки Центра; в) учета интересов и нужд регионов в политике, планировании, управлении. Лет 15 лет назад регионализацией считали у нас то укрепление связей между областями и странами, их интеграцию в обширный регион, то районирование как вид пространственного таксономирования. Свежая работа "На пороге новой регионализации России" толкует ее как структурирование процессов (развития) в пространстве, выделение в нем сообществ, различий и границ, то есть по существу как районообразование. Регионализация "по-новорусски" все-таки означает в первую очередь усиление регионализма, подобно тому, как термин регион стал почти синонимом субъекта РФ. Это не исключает других значений, тем более что они взаимосвязаны. Ведь регионализм предполагает наличие регионов, созданных районообразующими процессами прошлого и отраженных в схемах районирования. Эти процессы, меняясь, начинают "искушать" схемы, особенно при смене системы экономических, политических, социокультурных связей. Однако, если все это – регионализация, то не слишком ли широк и расплывчат термин? Похоже, так оно и есть, но так уж складывается его судьба. Да дело и не в словах, а в самом явлении. Его оценки тоже полярны даже на страницах одного издания. Одни видят в регионализации нормальную реакцию общества на былой сверхцентрализм, противопоказанный полирегиональной и полиэтнической стране, а в ее федеративном устройстве – пространственную форму демократии и сочетания единства с естественным регионализмом. Еще Ш.Монтескье полагал, что обширные государства могут быть или тираниями, или федерациями. И если советский федерализм был только фиктивным и еще "асимметричным" (за счет национальных автономий), то нужно сделать его реальным и симметричным, уровняв в правах субъекты Федерации. Другие, причем не только люди типа В.В.Жириновского, не согласны с устройством РФ в корне. Выбрав из двух зол оба, она получила вместо одной тирании "федерацию 89 тираний". Эта неосоветская, даже неофеодальная реакция региократов – "царьков", "ханов", "баронов" – на слабость державы есть регионал-сепаратизм под вывеской федерализма. А тот вообще-то и не связан ни с размером страны (Швейцария), ни с ее полиэтничностью (Германия), ни с демократией (в унитарно-монархических Нидерландах и Швеции ее больше, чем в федеративных деспотиях Нигерии или Мьянме). И для России куда лучше унитаризм с местным самоуправлением либо без оного и неоцентрализм. Федерализация по-ельцински – "берите суверенитета столько, сколько удержите" – и впрямь толкала регионы к сепаратизму, а страну к распаду. Проводя реформы и жесткую бюджетную политику, федералы прослыли мытарями и расточителями, а регионалы – отцами-защитниками. Прекратилась ротация партийно-советских кадров, ослабели прочие опоры прежнего централизма. Все это породило регионализацию власти и собственности, склоки и "базарный" федерализм вместе с договорным и вместо него. Однако ситуация, как минимум, неоднозначна, а регионализм более универсален, неустраним и, если угодно, более географичен, чем федерализм. Он был, есть и будет в большинстве стран, хотя его проявления нерегулярны во времени и в пространстве. Резко усилившись, он к концу XX в. все же не разрушил РФ, занявшую почти уникальное место между рухнувшими федерациями советского типа (СССР, ЧССР, СФРЮ) и унитарным, но многонациональным Китаем с его автономными районами. Регионализм и регионализация – антонимы централизма и централизации (а еще однообразия, унификации), но не синонимы сепаратизма и дезинтеграции. С последними государство обязано вести борьбу, а с регионами и регионализмом полезнее сотрудничать, находить общий язык. В конце концов выбор здесь в принципе тот же, что в вопросах свободы личности, рынка, средств массовой информации. Или "тащить и не пущать" и быть готовым к редким, но едким реакциям на такую политику, или давать этому сорту свободы такой законный выход, который не ущемляет других свобод. История показывает, что самое централизованное, единое и неделимое государство может вдруг оказаться разнородным и разделимым. А, скажем, США с их традиционным регионализмом выглядят прочнее многих монархий. На Западе он к тому же сочетается с глобализацией и с усилением суб- и супернациональных уровней принятия решений за счет национального. Так, в Евросоюзе (ЕС) рост регионального начала и наднационального, ассоциируемого с Брюсселем, можно рассматривать как рост регионализма, вкупе с определенной централизацией управления. Отсюда неологизм глокализация (постиндустриального развития). Она заставляет места конкурировать, думать о своем имидже, привлекать внешний капитал, тем самым сдерживая национализм и регионализм и свидетельствуя о совместимости последнего с устойчивым развитием. Правда, единодушия по этому поводу нет и в ЕС с его лозунгом "Европы регионов". Один финский автор пишет, что их неравенство растет, успехи же скорее единичны, а регионализация не очень-то укрепляет местную демократию: она важнее для элит, чем для масс. И вообще похожа на форму рецидивного отката от модернистского общества к традиционному общинно-соседскому (от Gesellschaft к Gemeinschaft, от больших "плавильных котлов" к малым коммунам и неоконсерватизму). Так что российский скепсис по поводу регионализма не уникален, что, разумеется, не избавляет нас от его изучения. Впрочем, опыт ЕС обычно оценивают иначе. По мнению большинства экспертов, межрегиональные (и межстрановые) диспропорции там сглаживаются. При этом значение регионов, конечно, растет, они получили свои собственные политические институты наднационального уровня. Но зато их интеграция явно способствует развитию межрегиональных связей и решению межрегиональных проблем на разных уровнях. В частности, эта интеграция практически сняла с повестки дня вопрос о распаде Бельгии. Таким образом, регионализм не только усиливает единство ЕС, но даже "борется" с сепаратизмом. Сравнение с ситуацией в России и ряде других стран наталкивает на мысль, что регионализм сам по себе скорее нейтрален по отношению к проблеме единства и интеграции страны. Ее "вектор" задают другие условия: история, уровень развития и цивилизованности, политическая культура, организация управления и т.д. Лишь на определенной ступени развития регионализм из потенциальной угрозы единству страны превращается в инструмент укрепления единства. Так каков же регионализм здесь и сейчас? Почему и впервые ли он проснулся в России? Чем полезна и вредна нынешняя регионализация, где она избыточна и нет ли таких сфер, где ее недостает? Как она влияет на межрегиональные и внешние связи страны? Укрепят ли их централизация РФ и укрупнение ее субъектов? * * * Эта книга отражает работу Отдела экономической и социальной географии Института географии РАН по плановой теме "Географические основы регионализации общественного развития" и результаты ряда коллег из других организаций. Она не дает ответов на все вопросы, освещает не все проблемы регионализации, но затрагивает – разные. Это влияет на ее трактовку: в каждом случае на первый план выходит то значение, которое важно для данного сюжета. Предмет В.Н.Стрелецкого – этнокультурные различия – ключевой для понимания региональной идентичности, фундамента регионализма и двигателя регионализации России, как страны многонациональной. Отмечен "ренессанс" историко-культурных разломов ее пространства на регионально-цивилизационные блоки и стадиальные закономерности модернизации традиционных обществ в государственных образованиях постимперского типа. Единство страны зависит прежде всего от ее русского мегаядра (несмотря на усиление в нем самом культурного регионализма) и от общероссийского самосознания, преобладающего над этническим и локальным у большинства россиян. А.И.Трейвиш, анализируя специфику и динамику российского регионализма, выявляет четыре географических линии различий, одновременно составляющих дилеммы пространственного развития. История регионализации свидетельствует о ее цикличности, как связанной, так и не связанной с крупными кризисами-смутами. В условиях кризиса последней декады XX в. (как и его второй, еще более бурной декады) она сопровождалась дезинтеграцией. И хотя "маятник" уже качнулся назад, варианты и приоритеты регионального развития, а также новой централизации страны остаются неочевидными. Л.Б.Вардомский связывает региональные процессы, фрагментацию экономического пространства страны с его "открытием" в мир и с разными типами этой открытости. Ее выгоды имеют рентную природу (ресурсная рента, рента положения), усиливают финансовое неравенство регионов и регионализацию их связей по принципу тяготения к отдельным странам и зонам мира. Набрасывая региональные сценарии будущего, автор исходит из того, что потенциал поляризации при переходе к устойчивому росту даже выше, чем при повсеместном сжатии экономики, и в ближней перспективе ожидает усиления евроцентричности ее территориальной организации. Сюжет дополняет статья Г.Д.Музловой, посвященная не самой России, а ее месту на рынках Центрально-Восточной Европы. Географический анализ их торговых связей говорит о вестернизации и "растяжении" по осям запад–восток и север–юг. Внутренняя регионализация слаба, и наши позиции в регионе утрачены не полностью; его потенциал Россия даже использует полнее, чем Германия. Г.А.Приваловская и И.Н.Волкова рассматривают ресурсопользование как основу экономики России, понимая под ее регионализацией развитие в регионах звеньев и стадий ресурсно-воспроизводственных циклов. Для оценки региональных последствий хозяйствования в природной среде авторы сопоставляют воздействие на нее с потенциалом самоочищения и выясняют, как "экологичность" производства связана с его динамикой. Касаясь такой острой темы, как регионализация прав собственности на ресурсы среды (включая упомянутый потенциал ее самоочищения), они предлагают подходить к ней по аналогии с природными ресурсами земной поверхности. Т.Г.Нефедова исследует агрорегионализацию с позиций самообеспечения регионов России продовольствием и обеспечения им по линии межрайонных связей, с учетом многочисленных хозяйств населения, продовольственного сепаратизма регионов и агропромышленной реинтеграции, способной ломать местные барьеры и формировать обширные продовольственные рынки. Сдвиги в сельскохозяйственном производстве и обращении продукции на разных уровнях, вплоть до локального, свидетельствуют о расслоении предприятий и регионов, среди которых выделяются отдельные сильные лидеры. В.А.Салтыковский, анализируя развитие малого бизнеса – одного из самых "регионализуемых" секторов, опоры так называемой местно-ориентированной экономики – констатирует, что в России его регионализация незначительна. Малые предприятия тяготеют к наиболее крупным и развитым центрам с их окружением. Масштабы, уровень развития и поддержки этого сектора у нас совсем иные, чем в развитых странах Запада, опыт которых также рассмотрен. М.М.Мурашева пришла к похожим выводам, касающимся организации банковской системы РФ. С ее централизацией не совладал кризис 1998 г., казалось бы, сыгравший на руку региональным банкам, из-за их слабой капитализации, ограниченных ресурсов, низкого качества управления. Отмечая явный разрыв между размещением кредитно-финансового и реального секторов экономики, автор не спешит "прописать" первому децентрализацию и регионализацию, а пытается взвесить все "за" и "против". С.А.Тархов, рассматривая эволюцию административно-территориального деления России почти за 300 лет, с петровских губерний 1708 г. до наших дней, выявляет ряд его этапов и циклов укрупнения–разукрупнения основных единиц АТД. После укрупнительных кампаний (реформ Петра I, Павла I и советской 1923–1929 гг.) сетка АТД, пережив своеобразный шок, всегда стремилась вернуться в состояние, близкое к исходному. Начиная с 1957 г. она внешне менялась уже весьма незначительно. Это следует учитывать теперь, когда после регионализации 90-х годов получила известные очертания идея очередного укрупнения. Статья Н.В.Петрова и А.С.Титкова посвящена анализу российского электорального ландшафта и развития. Несмотря на все политические и экономические катаклизмы 90-х годов, электоральный ландшафт в стране практически сформировался и ему уже свойственна определенная устойчивость. Как и для географического ландшафта, для электорального характерны те же главные модели дифференциации: широтно-зональная и "центр-периферия". Динамика электорального ландшафта связана как с политико-культурными, так и с социально-экономическими факторами. Уже можно говорить об электоральном ландшафте как о составной части пространственной организации общества. Две последние статьи посвящены региональной политике.Л.В.Смирнягин и В.А.Шупер в заостренной, почти публицистической форме выявляют реакцию государства (преимущественно на федеральном уровне) на процессы регионального развития 90-х годов, связывая ее с культурными традициями страны. Отмечено, что проводимая государством региональная политика не адекватна остроте тех проблем, которые она должна решать. Анализируются ее различные варианты, их плюсы и минусы. Подчеркнута особая роль региональной политики в укреплении единства страны и решении проблемы территориальной социальной справедливости. С.С.Артоболевский сравнивает региональную политику в развитых странах (прежде всего европейских) и тенденции ее развития в РФ. Констатируя значительное отставание России в данном направлении государственного регулирования, его законодательной и финансовой базы, институциональной инфраструктуры, автор, тем не менее, обосновывает возможность и необходимость применения западного опыта при происходящем ныне становлении российской региональной политики. При этом необходимо использовать как современный западный опыт, так и уроки прошлого (ведь региональная политика зародилась там еще в 30-х годах XX в.). Авторы надеются, что их коллективный труд внесет некоторый вклад во всестороннее и взвешенное понимание роли регионализма в развитии России, что он будет способствовать выработке в научном сообществе и в среде управленцев адекватного отношения к противоречивым процессам регионализации, их учету в региональной политике.
|
2023. 720 с. Твердый переплет. 16.9 EUR
Книга «Зияющие высоты» – первый, главный, социологический роман, созданный интеллектуальной легендой нашего времени – Александром Александровичем Зиновьевым (1922-2006), единственным российским лауреатом Премии Алексиса де Токвиля, членом многочисленных международных академий, автором десятков логических... (Подробнее) URSS. 2024. 800 с. Мягкая обложка. 37.9 EUR
ВЕРСАЛЬ: ЖЕЛАННЫЙ МИР ИЛИ ПЛАН БУДУЩЕЙ ВОЙНЫ?. 224 стр. (ТВЁРДЫЙ ПЕРЕПЛЁТ) 11 ноября 1918 года в старом вагоне неподалеку от Компьеня было подписано перемирие, которое означало окончание Первой мировой войны. Через полгода, 28 июня 1919 года, был подписан Версальский договор — вердикт, возлагавший... (Подробнее) 2023. 696 с. Твердый переплет в суперобложке. 119.9 EUR
Опираясь на новейшие исследования, историк Кристофер Кларк предлагает свежий взгляд на Первую мировую войну, сосредотачивая внимание не на полях сражений и кровопролитии, а на сложных событиях и отношениях, которые привели группу благонамеренных лидеров к жестокому конфликту. Кларк прослеживает... (Подробнее) URSS. 2024. 704 с. Твердый переплет. 26.9 EUR
В новой книге профессора В.Н.Лексина подведены итоги многолетних исследований одной из фундаментальных проблем бытия — дихотомии естественной неминуемости и широчайшего присутствия смерти в пространстве жизни и инстинктивного неприятия всего связанного со смертью в обыденном сознании. Впервые... (Подробнее) URSS. 2024. 344 с. Мягкая обложка. 18.9 EUR
Мы очень часто сталкиваемся с чудом самоорганизации. Оно воспринимается как само собой разумеющееся, не требующее внимания, радости и удивления. Из случайно брошенного замечания на семинаре странным образом возникает новая задача. Размышления над ней вовлекают коллег, появляются новые идеи, надежды,... (Подробнее) URSS. 2023. 272 с. Мягкая обложка. 15.9 EUR
Настоящая книга посвящена рассмотрению базовых понятий и техник психологического консультирования. В ней детально представлены структура процесса консультирования, описаны основные его этапы, содержание деятельности психолога и приемы, которые могут быть использованы на каждом из них. В книге... (Подробнее) URSS. 2024. 576 с. Мягкая обложка. 23.9 EUR
Эта книга — самоучитель по военной стратегии. Прочитав её, вы получите представление о принципах военной стратегии и сможете применять их на практике — в стратегических компьютерных играх и реальном мире. Книга состоит из пяти частей. Первая вводит читателя в мир игр: что в играх... (Подробнее) URSS. 2024. 248 с. Мягкая обложка. 14.9 EUR
В книге изложены вопросы новой области современной медицины — «Anti-Ageing Medicine» (Медицина антистарения, или Антивозрастная медицина), которая совмещает глубокие фундаментальные исследования в биомедицине и широкие профилактические возможности практической медицины, а также современные общеоздоровительные... (Подробнее) URSS. 2024. 240 с. Твердый переплет. 23.9 EUR
Предлагаемая вниманию читателей книга, написанная крупным биологом и государственным деятелем Н.Н.Воронцовым, посвящена жизни и творчеству выдающегося ученого-математика, обогатившего советскую науку в области теории множеств, кибернетики и программирования — Алексея Андреевича Ляпунова. Книга написана... (Подробнее) 2023. 416 с. Твердый переплет. 19.9 EUR
Вам кажется, что экономика — это очень скучно? Тогда мы идем к вам! Вам даже не понадобится «стоп-слово», чтобы разобраться в заумных формулах — их в книге нет! Все проще, чем кажется. Автор подаст вам экономику под таким дерзким соусом, что вы проглотите ее не жуя! Вы получите необходимые... (Подробнее) |